Пьяный майор-убийца — это, конечно, продукт системы, но не ее олицетворение.
На самом деле с милиционерами низового уровня, которые работают «на земле» и непосредственно соприкасаются с законопослушными обывателями, вполне можно безопасно сосуществовать и даже иногда обращаться к ним за помощью. Размах коррупции среди низовых чинов милиции также, похоже, сильно преувеличен. На этом уровне милиция коррумпирована немногим больше, чем львиная доля российских граждан.
Так что обыватель (если он, конечно, законопослушен) вполне может ужиться с российской милицией. И даже получить от нее пользу. Главное — понимать сотрудников, к которым вы обращаетесь за помощью. И не ждать от них слишком многого.
Для того чтобы сделать свое общение с милицией более эффективным и безопасным, стоит узнать, кто эти люди и о чем именно они думают, когда останавливают вас на дороге, принимают у вас заявление и т.д.
Ниже мы попытались вкратце разобрать взгляды на жизнь и подшефное население четырех основных категорий сотрудников МВД, которые чаще всего контактируют с гражданами и являются частью их обыденной жизни, — участкового, сотрудника ППС, гаишника, а также оперативного работника уголовного розыска.
Анискин или Фантомас? Участковый, особенно в Москве или в каком-нибудь другом крупном городе, — один из самых малозаметных для законопослушного обывателя милицейских чинов. И это не случайно. Подшефное население в массе своей не входит в сферу экономических интересов участкового. Его гешефт — это мелкие и средние коммерческие предприятия, расположенные на территории. В принципе, большинство участковых были бы не против, если бы на подведомственной им территории совсем не было жителей. По рассказам сотрудников московской милиции, одной из самых сладких синекур в столице является должность участкового в районе Кузнецкого Моста. Постоянно проживающих — от силы человек 50—60. Зато сколько торговых предприятий и заведений общепита!
Многие по-прежнему относятся к участковому, как представителю Государства, с которым можно поделиться всеми бытовыми неурядицами и получить помощь. Это вредное заблуждение. Участковый — это клерк в погонах, который большую часть жизни тратит на писанину, в основном бессмысленную, — отказы в возбуждении дел, журналы обращений граждан и т.п. Кроме того, участковый исполняет обязанности дознавателя у себя на территории, он обязан проводить регулярные обходы и прием населения. В общем, ему есть чем заняться и без того, чтобы решать ваши проблемы.
Участковый обязан расследовать административные правонарушения и мелкие уголовные преступления. Однако для того, чтобы от обращения к участковому был хоть какой-то толк, необходимо соблюсти два обязательных условия.
Первое — событие, о котором вы хотите заявить, должно квалифицироваться по КоАП или УК. Поэтому заявлять о том, что из квартиры соседей «все время плохо пахнет», совершенно бесполезно. В КоАПе нет статьи про «плохо пахнет».
Второе условие — в заявлении должно быть четко указано, кто, где, когда и при каких обстоятельствах совершил правонарушение. Брать на себя работу опера участковые не будут. Среди них нет капитанов Анискиных, готовых сидеть в засаде, расследуя дело о краже баяна. Все обстоятельства происшествия должны быть известны заранее, иначе участковый за него не возьмется. Можете поверить, он найдет способ отказать вам в возбуждении дела. Те, кто не умеет писать «отказные», в участковых не задерживаются.
Впрочем, никакой угрозы для законопослушных обывателей участковый также не представляет, хотя он и наделен достаточно обширными полномочиями.
Групп риска всего три: одинокие пожилые люди без наследников, проживающие в собственных квартирах; граждане, сдавшие квартиру, в которой затем был организован притон, а также жильцы, находящиеся в конфликте со склочными соседями.
Что касается одиноких сирот с квартирами, то речь идет вовсе не о том, что участковый окажется бандитом и постарается поскорее отправить таких жильцов в мир иной. Просто информация о квартире и ее владельце, скорее всего, будет продана на сторону. А это уже действительно может быть опасно. В любом случае одиноким владельцам квартир стоит на каждом углу рассказывать, что у них масса склочных родственников, которые только и думают, как занять вожделенную квартиру.
Притон, организованный в сданной вами квартире, — это неприятно. Вполне вероятно, что участковый попытается раскрутить арендодателя на деньги, показывая статью УК об организации притона. Отбиться в такой ситуации просто — достаточно показать договор об аренде. С участковым нужно разговаривать вежливо, уверенно и откровенно. Дескать, понимаю ваши проблемы, но ни в чем не виноват, сдал квартиру незнакомому человеку, а тот в ней такое учинил. Вот и договорчик об аренде посмотрите.
То же самое можно сказать и о ситуациях, когда вы привлекли внимание участкового, поскольку на вас настучали соседи. Топать ногами и качать права не нужно. Нужно просто объясниться.
Как правило, на должность участкового претендуют две категории сотрудников милиции. Одни целенаправленно идут за квартирой. Квартиры обычно добываются вполне законным способом — чаще всего речь идет об одиноких бабушках—владелицах жилья, которые берутся на пожизненное содержание. Вторые ищут относительно обеспеченной и спокойной жизни (очень часто это отставные военные — срок армейской службы зачисляется в милицейский стаж). Служить в ППС у них с души воротит, а пахать по-настоящему в той же криминальной милиции не хочется. В любом случае речь идет, как правило, о людях вполне адекватных и спокойных. И разговаривать с ними нужно соответственно.
Продавцы полосатых палочек О взаимоотношениях с инспекторами ГИБДД сказано и написано так много, что здесь мы остановимся лишь на самых важных моментах.
Первое, что нужно учесть, — в ГИБДД люди идут зарабатывать деньги. Идейные гаишники, которые не берут ни при каких обстоятельствах, наверное, где-нибудь есть, но их никто не видел. Оборотная сторона такой коммерциализации ГИБДД — среди гаишников совсем немного откровенных идиотов и отморозков.
Из 100 инспекторов ДПС, остановивших вас на дороге, 99 постараются ответить для себя на три вопроса — можно ли взять с вас что-нибудь в принципе, сколько с вас можно взять и не повлечет ли это каких-либо неприятных последствий. Отличать с первого взгляда тех, с кого можно взять без последствий, от тех, на кого лучше составить протокол или вовсе отпустить на все четыре стороны, — это искусство, которому учатся годами. Все гаишники — прекрасные физиономисты и социальные психологи.
Неуверенное или, наоборот, нагловатое поведение водителя — основной признак того, что он, во-первых, не может доставить инспектору неприятности, а во-вторых, что у него не все в порядке с документами. Правильный тон — уверенный, спокойный и, может быть, слегка снисходительный.
Машина и внешность водителя также имеют значение. Наиболее привлекательный контингент — это водители дешевых машин (особенно если это прилично одетый клерк) и дорогих иномарок (прежде всего мелкие и средние коммерсанты и в особенности их отпрыски и жены). Для человека, который не служит в ДПС, счастье — это когда его понимают. Для гаишника счастье — это дорого одетый юнец на папиной Maserati. Как ни странно, представитель среднего класса за рулем новой машины стоимостью от $25 тыс. к группе риска не относится — он кое-чего добился в жизни сам, и у него могут иметься связи, которые впоследствии осложнят инспектору жизнь.
В печати можно найти массу советов, как победить инспектора ДПС в открытой дискуссии. На самом деле спорить с остановившим вас гаишником, качать права и тем более угрожать бессмысленно. Он в своем праве. Более того, столкнувшись со скандалистом, инспектор постарается составить протокол максимально тщательно, что не оставит вам шансов оспорить его решение в дальнейшем. Значительно больший эффект можно получить, записавшись на прием к его начальнику — командиру батальона. С ним можно подробно разобрать «косяки», допущенные его подчиненными при оформлении нарушения, поговорить о заявлении в прокуратуру и т.д.
Стоит также учесть, что с полосатыми палками на дорогу выходят не только инспекторы ГИБДД, но и желающие подхалтурить сотрудники ППС или вневедомственной охраны. Как правило, отбиться от них совсем несложно — если у вас есть хоть малейшие подозрения относительно ведомственной принадлежности остановивших вас милиционеров, требуйте составить протокол. Обычно на этом беседа заканчивается, поскольку никаких бланков протоколов у них нет и быть не может. Угрозы «вызвать ДПС» — это тоже блеф, никто никого вызывать не будет. Первое, что сделают настоящие гаишники, — надают «добровольным помощникам» по морде.
Не дразните постового! Патрульно-постовая служба (ППС) — это низшая каста милиции. Зачастую сюда идут служить те, кто не может претендовать на должность в каком-либо другом милицейском подразделении. И более того — на достойно оплачиваемую работу в какой-либо иной сфере деятельности.
У законопослушного представителя среднего класса с ППС не так уж много точек соприкосновения. Обыватели среднего достатка не входят в «кормовую базу» сотрудников этого подразделения — свой основной гешефт они имеют от лиц без регистрации, а также от мелких уличных торговцев (за исключением тех из них, кого крышует местное ОВД).
И это хорошо, поскольку золотое правило в отношениях с сотрудниками ППС — по возможности не иметь с ними никаких отношений. Тем более что какой-либо помощи от ППС обывателю ждать бессмысленно. Например, если вас избили и раздели до нитки в 50 метрах от патрульной машины, ждать, что сидящие в ней сотрудники помогут вам найти и обезвредить грабителей, скорее всего, бесполезно (исключения бывают, но крайне редко).
На самом деле ничего такого у них и в мыслях не будет. Сотрудник ППС подумает о другом: а) как жаль, что вы свалились на его голову, поскольку преступление совершено в его зоне патрулирования и начальство ему за это спасибо не скажет, и б) если он сейчас вызовет оперов и дознавателей, ему всю ночь придется заниматься писаниной, и домой он попадет только под утро. Впрочем, к вам он, скорее всего, отнесется с живым участием. Например, предложит написать заявление, но только не здесь, а в ближайшем ОВД. Или посоветует сейчас отправиться домой, а завтра, на свежую голову, заняться поиском злодеев. Но уже без него. Он даже довезет вас до ближайшего метро и договорится с контролершей, чтобы вас пустили бесплатно. Лишь бы сбыть вас с глаз долой.
Правда, пэпээсники могут сами заинтересоваться вами, если вы совершите административное правонарушение у них на глазах. Контингент, с которым чаще всего приходится иметь дело патрульным милиционерам, — сильно пьяные, распивающие алкогольные напитки в общественных местах, а также справляющие малую нужду в кустах и подворотнях граждане. Еще одно популярное место встречи — подземные вестибюли метро, где рядовые сотрудники сшибают полтинники с рассеянных курильщиков, забывших потушить сигареты.
Договариваться с сотрудником ППС или нет — на ваш выбор. Как правило, наиболее разумный способ поведения — спокойно предложить составить протокол и разрешить дело законным порядком. Часто пэпээсники начинают «раскручивать» попавшихся на мелких правонарушениях обывателей и стращать их самыми суровыми статьями КоАПа, хотя на самом деле тем грозит штраф в 100—200 рублей. Кроме того, есть шанс, что вас отпустят на все четыре стороны, как только речь зайдет о протоколе, поскольку задержавший вас сотрудник на самом деле в этот момент должен дежурить на проходной в каком-нибудь учреждении неподалеку, и на улицу он вышел по своей инициативе — подышать воздухом и подхалтурить.
В любом случае нельзя спорить и тем более качать права. Во-первых, это бесполезно. Даже если вы досконально знаете Административный кодекс, Закон о милиции, устав ППС, КоАП и прочие относящиеся к случаю законы и нормативные акты, далеко не факт, что их знает ваш визави. А во-вторых, агрессивное поведение неизбежно вызовет ответную агрессию. При этом стоит учесть, что среди сотрудников ППС велика доля людей, скажем так, простоватых и неучтивых.
Единственный неприятный момент в составлении протокола — перспектива провести в «обезьяннике» энное количество времени (как правило, не более трех часов). Так что ответ на вопрос, договариваться с пэпээсником или нет, зависит от того, как дорого вы цените свое время.
Если кого-то в нашей милиции, можно назвать социальными ассенизаторами, так это оперативников и следователей. Парадоксально, но именно среди этих категорий милиционеров проще всего встретить энтузиастов, действительно желающих принести пользу. Правда, постоянное общение с криминалом, истеричными гражданами и собственным начальством любого романтика за год превращает в махрового циника, не ждущего от общения с людьми ничего хорошего.
Законопослушный гражданин, как правило, может столкнуться с оперативником в качестве потерпевшего, свидетеля или понятого. Проблемы обычно начинаются, когда вы в статусе потерпевшего просите о помощи. Впрочем, эти трудности взаимны.
Прежде чем идти в уголовный розыск, стоит четко отдавать себе отчет в том, что вы конкретно хотите получить. Пожелание «найти и наказать», не подкрепленное конкретными деталями, — это никуда не годится. Просьба должна быть максимально конкретной, поскольку это не опер охраняет закон, это вы охраняете порядок. А сыщик всего лишь помогает вам в этом. Поэтому если «терпила» (потерпевший) требует бросить все силы на розыск оставленного без присмотра велосипеда, угрожая дойти в случае чего едва ли не до президента, — понимания он не найдет. Заявлений, с которыми опера при всем желании ничего не могут сделать, поступает по нескольку штук в день. У них нет магического шара, который покажет преступника. У них нет даже той техники, которую обычно показывают в американских телесериалах. Например, не стоит требовать проведения генетической экспертизы, если у вас что-либо украли. Она будет проводиться лишь при расследовании резонансного убийства.
Стоит учитывать еще один важный нюанс — сыщик должен не только найти преступника, но и доказать его причастность к преступлению. Зрители сериалов обычно не задумываются, что происходит со злодеем, после того как на него надели наручники, а по экрану пробежали титры. А там как раз и происходит основной, но совсем не зрелищный процесс, именуемый следствием. Въедливый коллега в погонах будет задавать сыщику массу неудобных вопросов, ответы на которые тот должен будет подкрепить зримыми вещественными доказательствами. Приведя к следователю человека без веских доказательств его вины, сыщик будет послан по известному адресу. Поэтому требовать от него немедленного ареста подозреваемых бессмысленно.
Максимально лояльно оперативники отнесутся к потерпевшему, который еще до совершения преступления действовал по принципу «спасение утопающих дело рук самих утопающих». «Если квартира на первом этаже, решеток нет, к тому же товарищ, уходя, оставляет открытую форточку, это не потерпевший — это лох. Для меня это не кража, а благотворительность. Класть жизнь на розыск обокравших его воров я не буду», — говорит московский оперативник.
Крик и угрозы оперативники слышат регулярно. Если попадается скандалист, они просто отключают слух. К тому же глупо орать на того, кого просишь о помощи. И наконец, сотрудникам уголовного розыска нельзя врать, если вы хотите получить помощь. Даже если вы были не в кино, а у любовницы. Доклад женам о неверности мужей не входит в их служебные обязанности. «Типичная ситуация — приходит потерпевший и начинает врать как сивый мерин. Я понимаю, что он хочет и рыбку съесть, и кости сдать, но при этом пусть он мне объяснит, почему я должен ему помогать», — уточняет оперативник.
Группы риска
Участковый:
- Граждане, сдающие квартиры
- Одинокие владельцы жилья без наследников
- Жильцы, конфликтующие с соседями
Сотрудник ДПС:
- Одинокие водители ночью в безлюдных местах
- Прилично одетые владельцы дешевых машин
- Богато одетые молодые люди за рулем дорогих машин
Сотрудник ППС:
- Лица без регистрации
- Мелкие уличные торговцы
- Граждане, совершающие мелкие административные правонарушения
Оперативник уголовного розыска:
- Для улучшения показателей - Черные и синие воротнички, безработные и пьющие граждане
- Для вымогательства - Владельцы небольших коммерческих предприятий
15.04.2015
