Дата: Пятница, 14.12.2012, 13.30 | Сообщение # 182
Группа: Пользователи
Сообщений: 11
Статус: Offline
Quote (Ревизор @ 11.12.2012, 00.00) )
Какая польза городу?
В 1993 году в приватизации государственного предприятия "Ахтарский рыбокмбинат" (не путать с рыбзаводом) участвовало 223 членов трудового коллектива (жители района).
Сейчас государство разрешает выкупить ЗЕМЛЮ под приватизированными предприятиями за 2,5% от ее кадастровой стоимости.
Кадастровая стоимость 1 кв.м. земли в ОАО "Голубая Нива" = 10 руб.81 коп. (земли с/х назначения), посчитайте за сколько можно выкупить акционерам 700 га., например, Дворнекиевского рыбоводного участка.
Но чтоб быть в теме посмотрите, хотя бы, статью и прилагаемые к ней фотографии здесь:
Дата: Суббота, 15.12.2012, 09.06 | Сообщение # 183
Группа: Избранные
Сообщений: 2088
Статус: Offline
Quote (Ревизор @ 11.12.2012, 00.00) )
Какая польза городу?
Дай Бог, чтобы Антонов и К смогли вдохнуть жизнь в эти участки и вносить своевременно налоги и арендную плату.
Земельный налог 100% зачисляется в бюджет поселения, а арендная плата делится пополам: 50% - в бюджет поселения, 50% - в бюджет района. И один в поле - воин.
Дата: Понедельник, 17.12.2012, 01.43 | Сообщение # 184
Группа: Пользователи
Сообщений: 11
Статус: Offline
Quote (smit @ 15.12.2012, 09.06) )
Дай Бог, чтобы Антонов и К смогли вдохнуть жизнь в эти участки и вносить своевременно налоги и арендную плату.
Главное в том, что СПРАВЕДЛИВОСТЬ (в данном случае) восторжествовала, а далее дело акционеров, коих по реестру числилось на 2010 год 139 чел., как распорядиться оставшимся имуществом.
Смогут пусть выделяются фермерскими (семейными) хозяйствами и разводят в своих прудах карпа, толстолобика и т.п. или же перепродадут РЕАЛЬНЫМ денежным инвесторам. Но в любом случае АКЦИОНЕРЫ должны платить налоги за пользование землей. Арбитражный суд поставил точку. ИФНС России по Приморско-Ахтарскому району сможет взыскать земельный налог с Чумаковских "фирм" только за последние три года (с ноября 2009г. по ноябрь 2012г.), а далее ЗЕМЕЛЬНЫЙ налог должны платить хозяева ОАО "Голубая Нива" в размере 0,3 процента от кадастровой стоимости ЗЕМЕЛЬ от которых они не отказались.
Не будет платиться земельный налог - землю заберет администрация МО Приморско-Ахтарский район, ибо в соответствии с ч.1 ст. 80 Земельного кодекса РФ:
"В целях перераспределения земель для сельскохозяйственного производства, создания и расширения крестьянских (фермерских) хозяйств, личных подсобных хозяйств, ведения садоводства, животноводства, огородничества, сенокошения, выпаса скота в составе земель сельскохозяйственного назначения создается фонд перераспределения земель".
А часть 4 ст.80 Зем.к.РФ гласит: "Сведения о наличии земель в фонде перераспределения земель являются общедоступными".
В любом случае, если Чумаков и "К" пользовался ЗЕМЛЯМИ быввшего "Ахтарского рыбокмбината" с 2002 года как хотел и не одного рубля в казну района не платил, то теперь этому положен конец.
Антонов и "К" (ОАО "Голубая Нива") должны "легализоваться" в районе и решить вопрос о ПЛАТЕ за землю, а это только по Дворникам 700 га.
Дата: Понедельник, 17.12.2012, 22.19 | Сообщение # 185
Группа: Земляне
Сообщений: 5199
Статус: Offline
Вот, встретилось такое полезное предложение Роспила для обращения граждан, которым не дают собираться мирно. Сложно, но пробовать надо, жаль, что мои суды пропущены:
Quote
С точки зрения права и международных судебных органов запрет проведения акции, также как задержание и наказание ее участников является грубым нарушением прав граждан на свободу мирных собраний. Как неоднократно отмечал Европейский суд там, где демонстранты не вовлечены в акты насилия, важно, чтобы власти проявляли толерантность по отношению к мирным собраниям граждан, чтобы свобода собраний не лишалась своей сути (см. дело № 74552/01).
В этой связи каждый из нас имеет возможность защитить свои права в одном из четырех органов ООН и Совета Европы.
РосЕвроСуд (http://roseurosud.org) поможет вам в этом бесплатно.
Кто может обращаться за помощью?
Все перечисленные группы людей:
- если вы попытались принять участие, а вас задержали, а равно оштрафовали или арестовали;
- если вы являетесь организатором публичной акции.
Что для этого вам надо сделать?
Достаточно прислать свои координаты (emal, имя, телефон) на roseurosud@gmail.com
Затем наш юрист свяжется с вами и скоординирует действия. Все необходимые документы будут готовиться нами самостоятельно.
С подачей «апелляционных» жалоб нам поможет адвокат Вадим Кобзев (за что ему огромное спасибо).
Желательно скоординировать наши усилия еще до первых судебных заседаний. Главное, в случае привлечения к административной ответственности, не пропустить 10 дней на подачу жалобы.
Вступайте в нашу группу в фейсбуке и контакте, а также подписывайтесь на наш твиттер.
Подача жалоб в международные инстанции позволит зафиксировать произвол российских властей и, рано или поздно, добиться того, что справедливые правила проведения публичных акций будут действовать и в нашей стране. А решения международных органов станут документальным свидетельством нарушения прав человека, что будет основой для привлечения виновных к ответственности.
Дата: Воскресенье, 06.01.2013, 10.57 | Сообщение # 188
Группа: Земляне
Сообщений: 5199
Статус: Offline
ЕСПЧ счел ущемлением достоинства содержание обвиняемых в клетках в судах
Цитата
Суд согласился с доводами заявителей и удовлетворил их жалобу, взыскав в их пользу с российских властей в общей сложности 15 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда.
Дата: Четверг, 10.01.2013, 23.08 | Сообщение # 190
Группа: Проверенные
Сообщений: 7268
Статус: Offline
Что smit, ностальгия по двухтысячному году? У меня тоже. А ведь каких то 12 лет прошло... Ничего, хохлам недолго осталось веселится. Курс указан. Народ уже тоскует по стабильности. Псинка сама просит укоротить цепочку на шее, лишь бы в миску больше падало.
По уровню коррупции Россия "впереди планеты всей" и правительство ничего не делает, чтобы это прекратить, даже наоборот: Не воровать не обещают А характер-то у меня - замечательный! Это просто у всех нервы какие-то слабые...
Дата: Пятница, 25.01.2013, 00.18 | Сообщение # 194
Группа: Проверенные
Сообщений: 7268
Статус: Offline
Какой достопочтенный коммуняка. Я даже фамилию его выяснил. Федоткин. Борец из борцов. Всех на чистую воду выведет. Только, вот, за закон Димы Яковлева он ручку тянул:
За поправку, вводящую запрет на усыновление американцами российских детей, проголосовали 388 депутатов из 404 голосовавших. "Ъ-онлайн" представляет список тех, кто высказался против или не голосовал вовсе. Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/2094153
Нет его там:
Цитата
КПРФ: Жорес Алферов, Николай Езерский, Александр Куликов, Александр Тарнаев, Виктор Черкесов, Вороненков Д.
Ну, а здесь уж не отмажешься:
Цитата
14:36:47 (третье чтение) О проекте федерального закона № 186614-6 "О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации" За Общий итог: Принят
Очень интересное чтиво. За что голосуют наши "защитники". И за повышение тарифов, и за новые выплаты себе, и против алкоголя... А потом по Ютубу рассказывают, какие они честные.
Дата: Вторник, 29.01.2013, 09.48 | Сообщение # 197
Группа: Избранные
Сообщений: 2088
Статус: Offline
ИНТЕРЕСНОЕ ИНТЕРВЬЮ ИНТЕРЕСНОГО СУДЬИ на "ЭМ " С.ПАШИН: Самый лучший механизм – это, конечно, прозрачность суда, допуск публики. А самое главное – стопроцентная фиксация на аудио- или видеотехнику хода судебных заседаний. Тогда протокол не удастся фальсифицировать, тогда те упрощения, которые делают судьи, выплывают на поверхность, приговор отменяется. Судья в этом совершенно не заинтересован.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Разбор полета», программа про людей, которые принимают решения, и про то, как они эти решения принимают. Эфир для вас ведут Татьяна Фельгенгауэр, Ирина Воробьёва. Добрый вечер.
И.ВОРОБЬЁВА: Добрый вечер. Я представляю нашего сегодняшнего гостя – это бывший судья Мосгорсуда, заслуженный юрист России, один из создателей суда присяжных в России Сергей Пашин. Добрый вечер.
С.ПАШИН: Добрый вечер.
И.ВОРОБЬЁВА: У нас есть традиция, мы открываем нашу программу традиционным вопросом. И большинство из наших гостей всегда начинают сомневаться, как ответить, потому что большинство из них принимало много решений в своей жизни как и вы, соответственно. Вопрос у нас следующий: какое самое тяжелое, самое сложное решение вам пришлось принимать в своей жизни, чтобы оно касалось не только вас лично и вашей личной жизни, но, может быть, еще каких-то людей вокруг вас? Самое сложное?
С.ПАШИН: Я полагаю, это уход из судей, переход на должность отставного судьи.
И.ВОРОБЬЁВА: Расскажите, как вы принимали это решение? Вот, как это происходило?
С.ПАШИН: Дело в том, что 2 раза я подвергался дисциплинарному преследованию, и последний раз я понял, что с этими людьми уже работать нельзя и я подал в отставку. Хотя, думаю, что были все основания удержаться и попытаться принести еще немножко пользы.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В 2001 году это произошло.
С.ПАШИН: Да, совершенно правильно.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Какие у вас были аргументы за и против? Почему, например, после первого дисциплинарного разбирательства вы не ушли, а остались? Почему ушли после второго? Как, вот, о чем вы размышляли тогда?
С.ПАШИН: Ну, я полагаю, что после первой ситуации я рассчитывал, что меня в покое оставят. И продолжал спокойно работать. Однако, не получилось, к сожалению, и было понятно уже, что так или иначе, но мне здесь не работать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И когда было второе дисциплинарное заседание, вы это решение принимали, не колеблясь уже? Или, все-таки, взяли себе какой-то небольшой таймаут на размышления?
С.ПАШИН: Нет, я очень долго колебался. И я, собственно, мог уйти сразу, но я добился восстановления. И, вот, после этого подал уже заявление об уходе, ибо те, кто это несправедливое преследование устраивал, не извинились, не выразили никаких сожалений, и, полагаю, устроили бы третью процедуру.
И.ВОРОБЬЁВА: То есть вы когда добивались восстановления, уже знали, что вы после этого уйдете?
С.ПАШИН: Нет, еще нет. Еще нет.
И.ВОРОБЬЁВА: Мы пытаемся понять, где вот эта вот секунда, вот эта точка, после которой уже, вот, решение...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Безвозвратно покинуть.
С.ПАШИН: Ну, достаточно посмотреть в глаза было некоторых коллег и увидеть их реакцию.
И.ВОРОБЬЁВА: После восстановления?
С.ПАШИН: Да, да.
И.ВОРОБЬЁВА: И какова была реакция? Какие были глаза?
С.ПАШИН: Ну, они очень огорчались, с одной стороны. Но явно рассчитывали взять реванш.
И.ВОРОБЬЁВА: Давайте расскажем нашим слушателям, собственно, вот об этих вот разбирательствах. В чем было дело? За что к вам прицепились?
С.ПАШИН: Последний раз это была история с несправедливым осуждением человека в Калуге. Это был господин Неверовский, который не хотел служить в российской армии по идейным соображениям. И я написал заключение, в котором как кандидат юридических наук объяснил со ссылкой на международные акты и практику Комитета ООН по правам человека, почему это осуждение неправильное. Приговор отменили, Неверовский, в конце концов, получил свободу. А председатель Калужского областного суда написал на меня донос. Вот этот донос и сработал.
И.ВОРОБЬЁВА: То есть вы прокомментировали решение судьи...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вы как вышестоящая инстанция?
С.ПАШИН: Нет, я не был вышестоящей инстанцией.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, это Калужский суд.
С.ПАШИН: Да. Я действовал в личном качестве. Судье разрешается заниматься творческой, научной, преподавательской работой. Тем более, что я не взял за заключение ни копейки, я просто был возмущен несправедливостью этого осуждения.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот если посмотреть вообще на высказанные вами особые мнения, такие вот, комментарийные, вы часто решались на них? И было ли это всегда, когда вы видели несправедливое решение? Как вы выбирали эти дела?
С.ПАШИН: Обычно ко мне обращались правозащитники. И это не особое мнение, а это скорее хобби или работа юриста, которая находится за рамками должности. Это работа в личном качестве. А в судебных заседаниях у меня были народные заседатели, и я единожды остался при особом мнении – это был такой интересный процесс, связанный как раз с растлением малолетних. И это была ситуация, когда я высказался за более мягкое наказание, чем народные заседатели. И, вот, я остался при особом мнении, хотя для судьи это очень своеобразно. Обычно судьи, наоборот, своим мнением подменяют мнение народных заседателей.
И.ВОРОБЬЁВА: А, вот, объясните тогда просто, чтобы мы понимали. Вот, народные заседатели решили так, вы высказали особое мнение, а приговор в результате был?..
С.ПАШИН: Как народные заседатели.
И.ВОРОБЬЁВА: А, как народные заседатели.
С.ПАШИН: Пишет приговор судья, но он может сказать народным заседателям «Если вы такие умные, пишите сами» и они сдадутся. А судья может сказать «Ну, вы – умные, я, наверное, чего-то не понимаю. Я напишу, как вы хотите, а там Верховный суд пусть разберет».
И.ВОРОБЬЁВА: Народные заседатели – это же еще не суд присяжных.
С.ПАШИН: Это не суд присяжных, это 2 человека, которые ассистируют судье, формально пользуясь равными правами. Но фактически, конечно, это не юристы, и они судье оппозиции составить не могут реальной.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте чуть-чуть назад вернемся. Почему вы вообще решили стать судьей?
С.ПАШИН: У меня был...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У юриста же очень богатый выбор.
С.ПАШИН: Да. Я стал судьей после того, как прослужил в президентской администрации начальником отдела судебной реформы. А потом я служил в Думе заместителем юридического управления аппарата Государственной Думы. И поскольку я занимался судебными вопросами, то счел правильным на своей шкуре испробовать, чего же мы добились. Вот я пошел в Московский городской суд.
И.ВОРОБЬЁВА: То есть сразу стали судьей Московского городского суда?
С.ПАШИН: Да. Да, конечно.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И вы себя назначили таким, собственным подопытным, получается?
С.ПАШИН: Да, конечно, это называется «Метод включенного наблюдения».
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И как?
С.ПАШИН: Ну и... Прежде всего, работа судьи была менее интенсивной, чем работа в президентской администрации. То есть я с удовольствием увидел, что появляется некоторое свободное время. А во-вторых, работа оказалась гораздо более ответственной, потому что от работы с законопроектами можно было как-то отключиться. А, вот, с живыми людьми – это постоянное размышление о том, что делать, хватит ли доказательств, какое наказание надо применить или надо человека оправдать. То есть это работа такая, разъедающая душу.
И.ВОРОБЬЁВА: Долго вы работали судьей?
С.ПАШИН: 5 лет.
И.ВОРОБЬЁВА: 5 лет. Какие дела вы рассматривали, в основном?
С.ПАШИН: Это была первая инстанция, то есть не проверка приговоров районных судов, а дела о тяжких убийствах, бандитизме, похищении человека. Ну, словом, вот таких, очень серьезных преступлений.
И.ВОРОБЬЁВА: Оправдательные приговоры?
С.ПАШИН: Оправдательные приговоры, да.
И.ВОРОБЬЁВА: Были?
С.ПАШИН: Конечно.
И.ВОРОБЬЁВА: Вот, как это происходит? Я просто не могу себя поставить на место судьи вообще никак. Я много раз была на судебном заседании как журналист, и не могу поставить себя на место судьи. Как вы определяете, виноват человек или нет? Фактически вы же последняя инстанция.
С.ПАШИН: Ну, предпоследняя, да? Есть возможность жаловаться в Верховный суд. А как? Ну, есть правила, по внутреннему убеждению и исходя из презумпции невиновности, конечно, в рамках состязательного процесса. То есть судья все время взвешивает доказательства и раздумывает, куда склонились весы. Если судья не уверен в виновности человека, он должен его оправдать. Было время, когда судьям предписывали, как считать доказательства. Ну, скажем, известно было, что надо было верить мужчине паче женщины, ученому паче неученого, духовному паче светского, военному паче гражданского. Но теперь этих правил нет.
И.ВОРОБЬЁВА: Ну а лучше, чтобы они были? Вот эти правила – они, действительно?..
С.ПАШИН: Кое-кто говорит, что лучше.
И.ВОРОБЬЁВА: Ну, вы как судья?
С.ПАШИН: Я считаю, нет. Потому что эти правила создают касту крючкотворов. А если оценивают доказательства по внутреннему убеждению, то судья перестает быть носителем правил познания истины и появляются присяжные заседатели в процессе, люди, наделенные здравым смыслом.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы были одним из главных, если не главным инициатором внедрения суда присяжных. Вот, как вы для себя решили, что именно суд присяжных является лучшей формой судебного заседания?
С.ПАШИН: Суд присяжных, прежде всего, активизирует общество. Люди ругают суд, но они ни разу не щупали суд, они не понимают, как эта машина работает. И, вот, когда их вводят в судебное заседание, они начинают относиться к суду лучше, с пониманием, более того, от них начинает что-то зависеть.
Но в нашей ситуации проблема была какая? Судьи были советские. Это в Германии всех советских коммунистических судей уволили, когда присоединили 5 земель. А у нас, ведь, не увольняли. Значит, у нас судьи, зараженные таким, советским представлением, учением об истине и прочими парадоксами.
Что надо сделать? Надо ввести состязательный процесс, который принят в европейских странах и вообще в современных странах. А как? Слово «состязательность» записать в Конституции, а судья все равно работает как инквизитор – он в эту состязательность на бумаге не верит. Значит, надо его поставить в ситуацию, когда бы он мог решать юридические вопросы, а вопросы факта стороны бы предлагали присяжным заседателям.
Судья научился произносить напутствие, чего раньше практически не умел. И мы ввели правило об исключении из разбирательства недопустимых доказательств. То есть суд присяжных был таким звеном, за которое все судопроизводство можно было превратить в конкурентоспособное, состязательное, справедливое.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Можно было, но не получилось.
С.ПАШИН: Там, где работали присяжные, получилось. Некоторые обыкновения внедрились в обычную практику. Ну, вот, например, до 1993 года, до суда присяжных потерпевший не мог произносить речь в прениях. А после присяжных Конституционный суд признал, что и во всем судопроизводстве так надо сделать. Вы будете смеяться, но при советской власти если прокурор говорил «Подсудимый невиновен, я прошу его оправдать», то судья мог продолжать разбирательство и осудить его, как все время и происходило. А в суде присяжных это стало невозможно. Потом Конституционный суд сказал: «Правильно. Если прокурор отказался, пусть и в обычных процессах подсудимого оправдывают». То есть суд присяжных заразил судопроизводство некоторыми правильными практиками.
И.ВОРОБЬЁВА: Тяжело было внедрить суд присяжных?
С.ПАШИН: Да, это была очень тяжелая работа. Я бы даже сказал, мучительная работа. Но мы никого не насиловали. То есть суд присяжных внедрялся там, где люди брали на себя ответственность.
И.ВОРОБЬЁВА: Какие люди?
С.ПАШИН: 4 человека должны были написать президенту письмо. А до этого и я, и мои сотрудники ездили по всем регионам России и объясняли.
И.ВОРОБЬЁВА: 4 человека из региона или из суда?
С.ПАШИН: Из региона. Это председатель суда, председатель местного Совета (тогда были Советы народных депутатов), глава исполнительной власти (губернатор или председатель исполкома) и, наконец, начальник Управления юстиции.
И.ВОРОБЬЁВА: Ничего себе такие 4 человека. В общем, вся власть.
С.ПАШИН: Если они писали «Мы хотим, мы берем на себя ответственность» и мы убеждались, что это серьезно, то мы предлагали ввести в этих регионах суд присяжных. Сперва это было 9 регионов только.
И.ВОРОБЬЁВА: Кто первый, кстати, был? Не помните?
С.ПАШИН: Процесс в суде присяжных?
И.ВОРОБЬЁВА: Нет, я имею в виду, какой первый регион на это пошел?
С.ПАШИН: Саратов.
И.ВОРОБЬЁВА: Саратов?
С.ПАШИН: Это был первый процесс в суде присяжных. Кстати, с Москвой было очень странно – в Москве суда присяжных не было на Преображенской площади. А на Баррикадной станции метро, Московская область – там был суд присяжных.
И.ВОРОБЬЁВА: Потрясающе.
С.ПАШИН: Великолепные судьи Григорьева, ну и другие.
И.ВОРОБЬЁВА: А судьи – они как относились к этому? Мне кажется, судьи – это первые люди, которые должны реагировать...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Должны реагировать на нововведения.
И.ВОРОБЬЁВА: Да.
С.ПАШИН: Ну, мы устроили учебу. Причем, по законопроекту. Для 600 судей из регионов, где вводился суд присяжных. Не только для областных, но и для районных. И мнения были самые разные. Вот, одна судья, вот, как раз на разборе полетов после этой учебы сказала «Я должна подать в отставку. Мне это чуждо». Другая сказала, что «Я все поняла. Работать придется в 3 раза больше, но в 2 раза интереснее». То есть судьи...
И.ВОРОБЬЁВА: Мне кажется, это соответствовало действительности, именно последняя фраза.
С.ПАШИН: Да, это правда. Судьи, в общем, здравомыслящие люди, они понимают, что к чему.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вы могли бы приоткрыть вот эту вот тайну судейской комнаты, когда судья удаляется на вынесение приговора и все сидят и ждут, и никто не знает, и не должен знать, по идее, что там происходит. Но вы как бывший судья, может быть, расскажете? Вот, вы один в этой комнате. И что? Что происходит с вами, с вашей головой, не знаю? Лезут ли к вам в голову дурацкие мысли о том, что было бы неплохо пообедать?
С.ПАШИН: Это обязательно. С народными заседателями мы всегда начинали с чаепития. Потому что страсти должны улечься, думы должны принять правильное направление. Поэтому немножко надо расслабиться, немножко отрешиться и потом светлые мысли сами пойдут.
Вы знаете, был такой проект наблюдения за судами Москвы. Выводы были странные, что ни в одном процессе из исследованных закон полностью не соблюдался. В одном из этих процессов судья, уходя в совещательную комнату, сказала «Обвинительный приговор я объявлю такого-то числа».
И.ВОРОБЬЁВА: Потрясающе.
С.ПАШИН: Никто не возразил, потому что других приговоров, вроде, и не бывает, обвинительный и все. А я в совещательной комнате обычно думал о деле, сопоставлял материалы, чертил таблицы. То есть шла такая, формальная работа.
И.ВОРОБЬЁВА: Мне просто всегда казалось, что в день оглашения приговора, когда судья приходит... Ну, вот, обычно это же отдельный день какой-то, вот, будет оглашен приговор...
С.ПАШИН: Да. Если бы.
И.ВОРОБЬЁВА: Вот, мы приходим, там еще остатки процесса какие-то происходят, тут судья говорит «Все, я ушел на вынесение». И мне-то всегда казалось, что судья уже в этот день, как минимум в этот день пришел уже с готовым решением, ну, по меньшей мере, в голове. Правильно?
С.ПАШИН: Это может быть.
И.ВОРОБЬЁВА: То есть, ну, это же логично: столько времени шел...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или не всегда?
И.ВОРОБЬЁВА: Просто смотрите, ведь, судебный процесс по тяжким преступлениям, он же длинный процесс, насколько я понимаю, особенно если в суде присяжных – это вообще какое-то состязательное целое действо. И, наверняка, какая-то бывает, ну, не знаю, какой-то переломный момент в судебном заседании, когда вы как судья понимаете: виновен или не виновен.
С.ПАШИН: Последний мой процесс был об убийстве в закрытой комнате. Причем, был потерпевший, оставшийся в живых, и был мертвый потерпевший. Вот, потерпевший, оставшийся в живых, показывал против подсудимого, то есть рассказывал, как тот действовал ножом. И я ушел в совещательную комнату в твердой уверенности, что надо человека осудить. А потом было совещание с народными заседателями, мы совещались 4 дня. То есть мы уходили домой, потом утром приходили, совещались до вечера. И пришли к выводу, что этот человек должен быть оправдан. Вот, когда меня выгоняли из судей, то я получил решение квалифколлегии о том, что я больше не судья. Я спускался по лестнице, навстречу мне бежал радостный адвокат. И он кричал «Засилил! Засилил Верховный суд ваш приговор!» И я тогда ему сказал то же, что князь Потемкин графу Зубову, фавориту новому императрицы. Я ему сказал так: «Ну вот. Вы, коллега, поднимаетесь, а я опускаюсь».
И.ВОРОБЬЁВА: А почему? Закрытая комната...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вы пробовали потом сами это проделать как-то?
И.ВОРОБЬЁВА: Ну, как бы, погибший, выживший, убийца...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вообще бывало так в вашей практике, что вы пытались сами как-то, вот...
И.ВОРОБЬЁВА: Повторить.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да, повторить, насколько это возможно?
И.ВОРОБЬЁВА: Ну, какой-то эксперимент провести.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Вжиться в образ?
С.ПАШИН: Эксперименты бывают в суде, когда вместо ножа, например, дают линейку и просят показать, как. Однажды моя народная заседательница понесла настоящий нож подсудимому – ох, было переполоху. Но ему, все-таки, передали линейку и он показал, как он убивал.
Но нет, обычно работа судьи главным образом логическая. То есть судья пытается сопоставить материалы, решить, верить или не верить показаниям... А подсудимые часто меняют показания: то он пишет добровольное и чистосердечное, потом отказывается от этого, берет свое слово назад, ну и так далее, потом возвращается к прежним показаниям. Вот, нам надо это оценить. Это самое важное.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А кто вам больше мешал, не помогал, а именно мешал принимать решения обычно? Сторона обвинения или сторона защиты?
С.ПАШИН: Я думаю, никто не мешал принимать решения, потому что мы – свободные люди, и мы принимали решения по совести. Так что... Я выслушивал всех, обязательно записывал очень подробно, что происходило в судебном заседании. Вот, кстати, почему я не спал, меня сон не морил – я записывал, что происходит.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да, некоторые судьи спят, а некоторые, например, делают вид, что пишут.
И.ВОРОБЬЁВА: Ну, на самом деле, конечно, мне иногда было, правда, ужасно жалко судей, которые сидят, слушают. Нет, серьезно, я на полном серьезе говорю. Мне ужасно жалко. Честно. Иногда просто там читают... Я понимаю, суд присяжных, почему я за суд присяжных еще? Потому что там все живо, потому что сторона обвинения должна убедить присяжных, обычных людей в том, что он виновен. А когда это профессиональные судьи, то выглядит это зачастую так: встает прокурор и бу-бу-бу, бу-бу-бу. Всё, это же ужасно, я засыпать начинаю. Я не говорю про судей уже. Ужас.
С.ПАШИН: Суд всегда немножко театр, конечно. Это правда.
И.ВОРОБЬЁВА: Слушайте, а какое ваше первое судебное заседание было, где вы судьей были?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Первое решение, да.
С.ПАШИН: Первое судебное решение было по делу об убийстве с расчленением трупа.
И.ВОРОБЬЁВА: Ого.
С.ПАШИН: И подсудимый был немножко не в себе – это ограниченная вменяемость такая. Он был не очень психически здоров, но вменяем, пусть и ограниченно. Это было наказание в виде 10 лет лишения свободы. И матушка этого подсудимого меня благодарила за этот приговор, сказав, что «вы отнеслись к моему сыну по-человечески. Спасибо вам за это». Она мне подарила иконку, и я ее до сих пор ношу при себе.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В смысле? Что не 25 лет? Или что не принудительное лечение?
С.ПАШИН: Нет, в смысле того, что суд его не унижал, говорил ему «Вы», суд не пытался добавить ему виновности.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Разве такое бывает, что суд говорит не «Вы» и унижает?.. Ну, то есть, наверняка, бывает...
С.ПАШИН: Бывает.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Просто вы часто это видели в стенах Мосгорсуда?
С.ПАШИН: Случалось-случалось. Ну, вот, например, когда подсудимый говорил у одной моей коллеги, что камера тесная, спят они по очереди, туберкулезники два кашляют, она слушала-слушала, потом сказала «Ну а мы вас сюда не приглашали вообще». И я думаю, подсудимый получил такой урок.
Или, скажем, выставить подсудимого на чтение приговора в наручниках – это сущее безобразие. И я это пресекал решительно в своем зале.
И.ВОРОБЬЁВА: Да, в зале судебных заседаний иногда удивляешься жестокости, которая применяется к подсудимым, ну, вне зависимости от того, что они натворили, то есть там будь то экономическое преступление или преступление против человека.
А если мы возьмем, например, из вашей судебной практики, какое самое тяжелое именно судебное решение было для вас? Какое-то дело, которое вы до сих пор помните? Или вы, наверное, все дела помните.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И сомневаетесь.
С.ПАШИН: Ну, все – нет, конечно, не помню. Их было много, несколько сотен. А сомневаться я не сомневаюсь. Мои приговоры Верховный суд поддерживал. А, вот, самое трудное, конечно, это оправдательные приговоры. Потому что в наших процессах презумпция невиновности мало действует. Если ты кого-то оправдываешь, то ты должен доказать, что он невиновен. И более того, если ты кого-то оправдал, то шансы на отмену почти в 15 раз больше, если у тебя оправдательный. Если обвинительный, то, скорее всего, засилят. А, вот, оправдательный опасен для судьи, ибо каждая отмена ложится тяжким бременем на его карьеру. Вот это самое сложное.
Одно из этих дело было связано с тройным убийством. И там проблема была в истолковании заключения эксперта. И надо было допросить эксперта так, чтобы он сказал правду, ибо его... Он был комиссионный, комиссия была, это был представитель комиссии, и комиссия разошлась во мнениях с патологоанатомами.
И.ВОРОБЬЁВА: Мы сейчас продолжим еще даже по этому судебному заседанию. Очень интересно. Бывший судья Сергей Пашин у нас в эфире, «Разбор полета» продолжим через несколько минут.
НОВОСТИ
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжаем программу «Разбор полета». Сегодня разбираем полет Сергея Пашина, бывшего судьи Мосгорсуда, заслуженного юриста РФ, одного из создателей суда присяжных. Вы нам рассказывали про ужасно интересную историю с тройным убийством. И это было ваше первое решение?
С.ПАШИН: Нет, это одно из.
И.ВОРОБЬЁВА: Самое сложное.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А, да, самое сложное.
С.ПАШИН: Самое тяжелое, потому что надо было убедиться в том, что с экспертизой не все в порядке. И я вызвал в суд эксперта, который представлял комиссию, это был профессор медицины, которая, кстати, вела у меня занятия, когда я был студентом в университете.
И.ВОРОБЬЁВА: Она вас узнала?
С.ПАШИН: Да. И мы с ней очень мило потом поговорили. 4 часа я ее допрашивал в суде. И пришли мы, все-таки, к выводу, что, действительно, комиссионная экспертиза ошиблась. Мы разобрали всякие сложные медицинские понятия вроде «идеомускулярной опухоли» и, в конце концов, одного из подсудимых суд под моим председательством оправдал. И это был шок, конечно. Тем более, что адвокат на его стороне очень молодая девушка об этом даже не помышляла, а прокурор просил обоим смертной казни. Это вот такая была история. Она подтвердила, что суд разбирается. Верховный суд с нами согласился или, как на судейском жаргоне, засилил наш приговор.
И.ВОРОБЬЁВА: Да, спрашивают «Что такое засилил?» Оставил в силе.
С.ПАШИН: Оставил в силе, оставил в силе, да.
И.ВОРОБЬЁВА: Чтобы 2 слова не произносить. Слушайте, вот, спрашивают тут наши внимательные слушатели, Руслан из Самары. Мне, правда, тоже интересно. «Почему, как вы считаете, судейский корпус состоит на 90% из женщин?»
С.ПАШИН: Ну, не на 90%.
И.ВОРОБЬЁВА: Ну, большая часть, согласитесь. Большая часть женщины, мне кажется.
С.ПАШИН: На самом деле, чем выше уровень суда, тем больше там мужчин.
И.ВОРОБЬЁВА: Потрясающе.
С.ПАШИН: Вот, в районных и мировых судах – да, женщины преобладают.
И.ВОРОБЬЁВА: Почему?
С.ПАШИН: Потому что работа каторжная. Мужчины предпочитают руководить. И это самое важное. И потом, набор судей вот на эти уровни, в мировые и в районные обычно происходит из секретарей судебных заседаний. А потом мировые повышаются до районных. Вот поэтому, наверное.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У вас с коллегами примерно как, поровну было в Мосгорсуде женщин и мужчин?
С.ПАШИН: В Мосгорсуде, по-моему, чуть больше женщин. Но опять-таки, где, на кассации или на первой инстанции? На первой инстанции было больше мужчин.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте пару вопросов, которые вы... Просто они так или иначе связаны с судом присяжных. Вопросы, которые присылали наши слушатели по интернету на наш сайт до эфира, это те вопросы, которые Сергей Анатольевич выбрал сам. Вот, от человека с ником ТНН35: «Не считает ли уважаемый Сергей Анатольевич, что институт суда присяжных в постсоветской России оказался совершенно несостоятельным? Мое личное мнение состоит в том, что это именно так и есть».
Дата: Четверг, 07.02.2013, 15.25 | Сообщение # 198
Группа: Земляне
Сообщений: 5199
Статус: Offline
Вот еще типичная Ахтарская история. Лакус Валентина Николаевна - пенсионер МВД, ( бывшая полковник милиции), работавшая в УВД г. Магадана, в июне 2008 года приобрела в нашем городе дом по ул. Набережной 44. Вместе с домом она приобрела кучу проблем, лишилась части участка, который приобретала, потому что её соседка захотела вдруг переделить участок по-другому, в свою пользу. Судья вынес решение в пользу соседки, хотя Валентина Николаевна не видела никаких замерщиков, по бумагам все "замерили". Поделили так, что женщина не сможет теперь даже заходить в свое подсобное помещение. Продавец перед продажей, тоже, просто справку получала в БТИ, замеры никто не делал. А теперь вот такое... По документам обеим хозяйкам принадлежит по 1\2 участка. Согласно независимой экспертизе, организованной В.Н. Лакус, в настоящее время у нее меньше,чем 1\2. На каком основании ТАК поделили?
Правоохранительные органы, суд, прокуратура работают, мягко говоря, недобросовестно, считает Валентина Николаевна. Соседка, выживает, передел участка устраивает и ничего ей за это не бывает. "Хозяйка", блин ...
А характер-то у меня - замечательный! Это просто у всех нервы какие-то слабые...
Сообщение отредактировал Татьянаа - Четверг, 07.02.2013, 15.29
15.04.2015
Какая польза городу?
