Первой о бойкоте 4-й кнопки заговорила моя юная коллега из газеты «Известия», которая после передачи этого издания в новые руки так отчаялась, что решила уехать из страны и никогда здесь больше не жить. 21 год девушке, два иностранных языка, кавказская кровь, наивность и горячность ребенка — ну что с нее взять... И этот ребенок среагировал первым, еще до трансляции эпического полотна «Анатомия протеста».

А после трансляции идея бойкота охватила широкие массы медиатрудящихся.

Светлана Бахмина, с которой мы учились в одной школе, идет в эфир НТВ как в разведку. Тема программы — освобождение Ходорковского, и идти, конечно, надо, чтобы донести свою позицию, но и не надо, потому что не факт, что тебе позволят ее донести. Телевидение знает много гитик — оно из матери Терезы сумеет сделать Марию Египетскую и наоборот.

Потом Валерий Фадеев громко обиделся на НТВ, которое вмонтировало его синхроны в популярный фильм «Анатомия протеста», а не в итоговый выпуск информационной программы, в которой он хотел сказать то, что сказал.

Потом задидосили энтэвэшный сайт, который и без того не справлялся с потоком комментариев на тему «#НТВлжет».

Параллельно возникла идея митинга против НТВ.

Перпендикулярно всему этому приличные люди, которые остались еще на НТВ, извиняются за действия коллег и заявляют, что им стыдно, хотя это и против корпоративной этики.

Вслед за этим появляются посты и тексты на тему «на НТВ не все плохие, некоторые даже и хорошие, просто деваться им некуда, да и бессмысленно бодаться теленку с дубом».

Пока я пишу этот текст, к бойкоту присоединяется Гарри Каспаров, которого тоже позвали поговорить на тему «Не пора ли освободить Ходорковского». Но после показа «Анатомии» он тоже заявляет, что опрокинуты даже «неприхотливые стандарты чистоплотности, принятые на НТВ».

Но самое прекрасное — это, конечно, заявление самого канала, которое уже приписали Владимиру Кулистикову лично: «По многочисленным просьбам телезрителей телекомпания НТВ 18 марта 2012 года в 20.00 (мск) повторяет специальный выпуск программы «ЧП. Расследование». «Анатомия протеста».

По многочисленным просьбам телезрителей — это, конечно, не пресс-служба придумала. Так позволяют себе шутить только на самом верху.

Шутейная интонация — важная вещь. Ведь если посмотреть объективно, фильм «Анатомия протеста», где сытые горожане расхватывают печенье и тысячные синие бумажки, снят в этой самой саркастической манере. Здесь слышен глумливый смешок, исходящий даже не из карнавального телесного низа, а из этакого деловитого ада. Самоуверенность в этом смехе необыкновенная.

Только на первый взгляд фильм снят «для народа», грубыми сюжетными мазками — вашингтонский обком, интернет-секта, проплаченная оппозиция, оранжевая революция... НТВ не было бы НТВ, если бы не могла креативно отработать тему. Печенье на митинге — это ведь «добро с печеньками» из статьи Юрия Сапрыкина в глумливом переводе энтэвэшников. А деньги за белые ленточки — обратка, месть и пощечина за разоблачение проплаченных митингов «за власть». И борец против болотной чумы Эдуард Багиров не зря сидит там в кожаном кресле. Даже Сергей Кургинян смотрелся бы в этом кресле «более лучше» для оппозиции. Не столь оскорбительно, во всяком случае.

В день, когда оппозицию пригласили в энтэвэшный анатомический театр, был оглашен и приговор по делу Алексея Козлова. Даже если это просто совпадение, то все равно приятно. А с точки зрения казарменного юмора и сатиры так и просто блестящая событийная рифма.

Обвинительный приговор Козлову, несмотря на митинги, решение Верховного суда, жену Ольгу Романову, общественное мнение, документы, факты, доказательства, письма президенту Медведеву — он ведь и не приговор вовсе, а изощренная шутка, жестокая ирония победителей.

Хотя конкретный победитель здесь совсем и ни при чем.

И бутылка от шампанского в сочетании с выговором — разве это не смешно? Разве вы не слышите в этом гомерического хохота ликующей простоты?

Жизнь каких-то там обычных людей в каких-то условиях, которые они почему-то считают нестерпимыми, — это ведь забавно на самом деле.

Наверное, примерно то же чувствовали обитатели древнего дохристианского мира, когда тыкали в живую плоть рабов копьями и бросали их на съедение животным. Мы не заметили, как переехали из Средневековья, которое знало уже о грехе, милосердии и личной ответственности, в эпоху безгрешного и инфантильно-жестокого язычества.

Ну, страдают, ну, мучаются, ну, убивают их случайно или нарочно. Ну и что? Ведь они не совсем люди, а так, народ. А люди — это те, кто насильственное право имеют.

Не случайно зарифмовался во времени приговор Козлову и фильм «Анатомия протеста». Одни сограждане отказывают другим в праве иметь свое мнение, репутацию, имя и делать личный осознанный выбор. Даже в праве на свободу отказывают.

Вы вышли на митинги, потому что у вас нет совести и денег. И возразить вам нечего — мы покажем кино еще раз. Подставьте левую. Вы дошли до Верховного суда? А мы вас обратно. Подставьте правую.

В глумлении есть свое удовольствие, не правда ли?

Сейчас дело даже не в том, кто виноват, а в том, что государство со всей своей мощью участвует в веселой садистской вечеринке, становится на сторону одних против других. Что вот эти другие приватизировали государственную машину и используют ее для своих личных нужд. Гоняют ее теперь за водкой в соседнее село, как колхозный комбайн. И тут правды не найдешь даже у Владимира Владимировича Путина. Комбайн ничей.

Им управляет насилие, вышедшее из-под контроля.

Но я не взялась бы предсказывать, кто будет смеяться последним.

Читать полностью: http://www.gazeta.ru/column/oss/4094893.shtml